Три поколения печатного дома Мануциев

Академия Альда: истоки книгопечатного предприятия дома Мануциев

Бурно протекавшие на итальянских землях в XV веке культурные процессы, проходившие под знаменем гуманизма, являются излюбленной темой для дискуссий между историками и многочисленными ценителями искусств. Однако облик блистательного кватроченто не был бы полон без обращения к одному из главных факторов итальянского Возрождения – книгопечатанию.

Засеянные Иоганном Гутенбергом зерна дали пышные всходы в южных регионах Европы во второй половине XV века. В Италию печатное искусство было принесено Николаем Йенсоном. По поручению французского короля Карла VII этот резчик отправился в Майнц учиться ремеслу у самого Гутенберга. Переняв секреты мастерства у немецкого первопечатника, Йенсон не вернулся во Францию, что также было связано и со смертью покровительствовавшего ему монарха. Печатник возвращению на родину предпочел переселение в Италию, где он заложил первую печатню в Венеции.

Вскоре после основания Йенсоном типографии в Республике Святого Марка, у печатника появились и серьезные конкуренты. В последней трети XV века в Венеции работали такие прославленные мастера своего дела как Грегорио де Грегорис, Лукантонио Джунта и Андреа Торрезани де Азола. С последним упомянутым типографом связано имя главного героя нашей выставки – выдающегося печатника Альда Мануция, который в 1500 году взял в жены дочь Торрезани и слил свое печатное предприятие с типографией тестя.

Андреа Торрезани, в свою очередь, в некотором роде был наследником вышеупомянутого первопечатника Николая Йенсона, так как пользовался шрифтами французского мастера. Торрезани высоко ценил мастерство своего зятя, поэтому с 1508 года их совместная книжная продукция в колофоне помечалась как отпечатанная в «Доме Альда и Андреа».

Альд Мануций родился около 1450 года в Бассиано – небольшой коммуне близ Рима. Во время учебы в Риме и позже в Ферраре, Альд тесно вошел в гуманистические круги и завел связи со своими будущими покровителями. В частности, по рекомендации выдающегося гуманиста Джованни Пико ди Мирандола Альд Мануций в 1485 году стал наставником юных князей Альберто и Лионелло ди Карпи. Эта веха в жизни будущего типографа сыграла важную роль, так как именно князь Альберто спонсировал лелеемый своим любимым наставником проект основания новой типографии в Венеции.

Обратим внимание на то, что путь Альда Мануция в типографское ремесло не был типичен. Чаще всего печатниками становились бывшие граверы, резчики или ювелиры – люди, обладающие определенным спектром прикладных навыков. Альд же был талантливым ученым-переводчиком, и каких-либо типографских навыков до вступления в избранную профессию он не имел. Эта черта основателя «Новой Академии» обусловила яркую индивидуальность его книгопечатного предприятия.

Выбор Венеции в качестве места для основания печатни не вызывает каких-либо вопросов у историков. К моменту открытия типографии Альда в городе сформировалась одна из крупнейших общин греков, вынужденных податься в бега после османского завоевания Византии. Столь необходимые для замысла сподвижники – носители многовековой греко-римской античной учености – часто привлекались к реализации печатных замыслов Мануция. Благодаря участию множества своих друзей-гуманистов и греческих ученых печатное предприятие Альда стало называться NEACADEMIA - «Новая Академия».

Подчеркнем, что печатное предприятие Альда сильно переросло рамки отдельного издательства, и название «Новая Академия» подходило ему как нельзя лучше. Круг приближенных к Академии авторов, ученых, философов, переводчиков, комментаторов и корректоров регулярно встречался в неформальной обстановке за общей трапезой. Но подобных симпозиумах обсуждалась печатная программа типографии. Ценитель византийской учености Альд Мануций ввел строгое правило: все обсуждение должно было идти только на греческом языке. Если кто из гостей забывался и вставлял итальянские или латинские слова – тот платил штраф, и эти деньги шли в уплату за еду и вино.

Подобные собрания ярко выделяли печатное предприятие Альда на общем фоне и шли его репутации только на пользу. Исследователи старопечатных книг часто подчеркивают ту удивительную целостность печатного репертуара, который сумел воплотить в жизнь Альд Мануций. Закончив в 1498 году фундаментальное пятитомное издание Аристотеля на греческом языке, печатник приступил к тиражированию текстов классиков своей родины. Отпечатанные сборники Петрарки, Данте, Полициано и Бембо быстро заполнили итальянский книготорговый рынок.

Печатная книга на рубеже XV – XVI вв. активно захватывала свою нишу в повседневной человеческой жизни, понемногу оттесняя дорогостоящие рукописные тексты. Была у этого процесса и обратная сторона – дешевизна печатной книги достигалась непосильными условиями труда для ее создателей. Современные исследования позволяют нам реконструировать хозяйственный аспект бытования книгопечатен в рассматриваемый период.

Наборщики текстов в среднем работали по 14 часов в день: две страницы ин-фолио в две колонки набирались ими ежедневно. За это в месяц они получали от 2.5 до 3 дукатов, в то время как переписчик от руки мог получать до 10 дукатов. Кабальные условия работы приводили к частым забастовкам работников печатен, из-за чего срывались производственные планы. Не обошли стороной подобные проблемы и типографию Альда – сам печатник писал об этом в 1503 году в обращении к читателям в одном из своих изданий.

Экономя на ручном труде рядовых работников печатен, издатели, тем не менее, зачастую пользовались самыми качественными материалами для изготовления книг, чтобы те успешно могли конкурировать с рукописной продукцией. Дороже всего обходилась бумага, чей состав очень сильно отличается от современной. В те времена она изготавливалась из тряпья. Особенно ценилась парусина и прочая продукция, изготовленная из пеньки (например, рыбачьи сети). Очевидно, что положение Венеции в качестве морского гегемона вновь пошло многочисленным типографом только на пользу, так как недостатка в материалах для изготовления бумаги никогда не было. Подобная бумага с легкостью пережила века и дошла до наших дней. Не поблекли и отпечатанные буквы, краска для нанесения которых изготавливалась с применением золы сожженных виноградных лоз.

Как мы отмечали выше, Альд Мануций в первую очередь был ученым, а не печатником. Тем не менее, он постоянно стремился к все новым улучшениям в книгопечатном предприятии. Чтобы реализовать свои идеи, Альд умело подбирал талантливых исполнителей. Так, например, выдающиеся плоды дало сотрудничество печатника с виднейшим пуансонистом своего времени – Франческо Гриффо. Прославленный мастер гордо называл себя «sculptur literarum» – ваятель литер.

К моменту начала совместной работы с Альдом у Гриффо уже было много опыта в типографском ремесле. В 1474 – 1480 гг. он создал шрифты для Пьеро Мауферо в Падуе, после чего переехал в Венецию и там успел поработать с большим количеством заказчиков. С 1494 по 1502 г. Франческо Гриффо активно трудился на благо Новой Академии. Изготовленные мастером греческие и латинские шрифты позволили альдинам (так стали называться вышедшие из типографии Альда книги) стать шедеврами книгопечатания в эпоху Возрождения.

Греческие шрифты использовались в итальянском книгопечатании и до деятельности Новой Академии, однако Альду и Гриффо удалось реформировать начертание греческих букв. Ранее при печати для передачи греческих букв использовался только капитальный (или маюскальный) шрифт. Гриффо изготовил для типографии Альда убористый греческий курсив, который привел к самой настоящей революции в печатной отрасли. Предлагаем нашим читателям самим в это убедиться на примере сравнения шрифтов «Греческой антологии» 1494 года издания и четырехтомного собрания сочинений Аристотеля, отпечатанного Альдом в 1497 году.

Внимание к шрифтам – отличительная черта итальянского книгопечатания. Гуманисты разработали и противопоставили готическому шрифту, который они считали варварским, утонченную антикву. В ее основу был положен каролингский минускул, которым переписывались сочинения античных авторов во Франции VIII – IX веков. Гуманистами подобные рукописи воспринимались как оригинальные и дошедшие из глубины веков сочинения, ввиду чего интеллектуалы эпохи Возрождения пожелали взять эти шрифты себе на вооружение. Взяв за образец каролингский минускул, гуманисты XV века активно развивали печатную антикву.

В этом процессе поучаствовала и Новая Академия Альда. Созданная Франческо Гриффо изящнейшая венецианская антиква впервые была применена при печати «Этны» Пьетро Бембо. Указанное издание заслуженно считается одним из шедевров старопечатного искусства.

Изготовленные Гриффо шрифты позволили Новой Академии обзавестись своеобразной визитной карточкой – с их применением с 1501 года Альд Мануций начал печать свои знаменитые издания в формате ин-октаво. Эти небольшие книги практически карманного формата быстро снискали невиданную популярность. Следующие строки об этом новшестве написал знаменитый книговед Антуан-Августин Ренуар: «Можно представить себе тот энтузиазм, с каким были встречены издания, которые давали так много содержания в таком небольшом формате и стоили так дешево. С каким удовольствием любознательный человек, друг литературы, должен был встретить появление этих прелестных ин-октаво, этих Вергилиев, этих Горациев, содержащихся в небольшой книжечке, которую отныне он мог брать с собой в кармане на прогулку и в путешествие… 10 – 12 этих книжечек обходились примерно во столько же, что и один из огромных томов, бывших, до этого, единственной пищей библиотек….».

Когда издательство Альда получило уже общеевропейскую известность, печатник столкнулся с необходимостью маркировать свои книги, чтобы их можно было отличить от подделок. Проблема эта стояла довольно остро, о чем писал в своих письмах сам основательно Новой Академии: ««Печатают в настоящее время, насколько я знаю, в Лионе шрифтами, очень похожими на наши, сочинения: Вергилия, Горация, Ювенала, Персея, Марциалла, Лукана, Катулла, Тибулла и Проперция, Теренция – все эти сочинения без имени печатника, без обозначения места и года, когда они закончены…. Кроме того, на тех нет никакого особого знака; на наших же стоит дельфин, обвивающий якорь. Кроме того, бумага на тех худшая, и, я не знаю почему – с зловонным запахом; а буквы имеют… какой-то галльский тип. Заглавные буквы совсем безобразные. Кроме того, согласные не слиты с гласными, они отделены. В наших изданиях, наоборот, почти все слиты и подражают написанию от руки, стоит дать себе труд, чтобы видеть…». Таким образом, издательская марка с дельфином, обвивающим якорь, стала обязательным атрибутом титульных листов альдин с 1502 года и знаком качества для читателей.

Насладиться эстетикой книгопечатных шедевров эпохи Возрождения и познакомиться с коллекцией альдин можно в читальном зале Отдела редких книг Российской национальной библиотеки.