Павлова Е. С., ведущий библиотекарь ОР.
Благодарим за помощь литературоведа, кандидата филологических наук В. Н. Сажина.

Хармс-рисовальщик

Талант Хармса—рисовальщика проявлялся в разных ипостасях. Он разнообразно графически оформлял заголовки произведений. Это можно видеть в авторском сборнике «Случаи» — собрании многочисленных стихотворных и прозаических сочинений Хармса.

Иной раз Хармс располагал свое произведение вокруг собственного рисунка. Одним из примеров такой композиции служит «Небеса свернутся в свиток...»: в центре произведения символические изображения иероглифа, креста, цветка, дерева и фигуры человека, окна. Символика этого рисунка (и самого произведения) связана с романом «Голем» одного из любимых хармсовских писателей, неоднократно им упоминаемого густава Майринка.

Многие рисунки Хармса служат иллюстрациями к его философским рассуждениям и концепциям.

Хармс был дружен со множеством художников, в том числе, работавших вместе с ним в детских журналах и иллюстрировавших его произведения: В. М. Ермолаевой, В. В. Стерлиговым, Т. Н. Глебовой, Е. В. Сафоновой. Художнице А. И. Порет Хармс посвятил стихотворение «Передо мной висит портрет...» (1933) и вместе с ней сделал серию рисунков; в том числе они в шутку интенсивно разрисовали карандашом и акварелью с белилами репродукцию гравюры 1654 года «Опыт с магдебургскими полушариями» Среди обилия живописных деталей можно видеть, например, летящие по небу собачки — в них опознаются принадлежавший Порет дог Хокусава и маленькая хармсовская Кепка, а в желтом цилиндре, черном фраке и оранжевых с желтым ботинках изображен Хармс.

Писатель нарисовал немалое число шаржей на друзей (например, на Л. С. Липавского и его жену Т. А. Липавскую) и множество собственных автошаржей.

1920-е и 1930-е годы были яркой и необычной эпохой в истории русской литературы. Но Даниил Хармс выделяется даже на этом пестром фоне. Его творчество, наполненное абсурдным юмором, неожиданно четкими картинками быта и экзистенциальным ужасом, продолжает вдохновлять новые поколения писателей. На десятилетия канувшие в безвестность, его рассказы и стихи вспыхнули на небосводе русской литературы снова, чтобы уже не быть забытыми.