Царев же сын, о немже слово изначала приходит сказати, сущу ему во устроенней полате неисходну, во нраву сицеву в наусию возраста доиде, все ефиопское и перское извыче учение, не меньши тела душею благороден сый и красен, разумен же смыслом и всеми сияя благими обычаи, вопроша яже естественная ко учящим его предлагая, яко и тем чюдитися о мудрости отрока, дивитися и цареви радосному лицу его и душевному устроению, заповеди же даяше сущим с ним, ничтоже от печальных жития сего знаема ему сотворити ниже, яко вся смерть приемлет красная жития сего, тщетными же удержашеся надеждами и к сим, якоже рещи: словом на небо стреляти начиная; како убо утаится человеческому роду смерть? Но ниже отрочате утаися, всяким бо разумом цветущи, имей помысл расмотряше в себе: что ради отец неисходну ему быти повеле и всякому хотящему