«Опасные книги». Атеистические и деистические трактаты
Религиозные воззрения фернейского мыслителя можно охарактеризовать как деистические. Однако это был деизм разума, отличие от воззрений другого знаменитого деятеля французского Просвещения, Жан-Жака Руссо, к которому Вольтер относился враждебно. Для воззрений Руссо характерен деизм, основанный на чувстве. Главное произведение, где «женевский гражданин» излагает свои религозные взгляды, – «Исповедание веры савойского викария» из романа «Эмиль, или О воспитании». Подробнее о взаимоотношениях Вольтера и Руссо рассказывает наша виртуальная выставка «Вольтер и Руссо: непримиримое противоречие?», в частности там представлены пометы фернейского философа на «Исповедании веры савойского викария», а также копия «Письма о провидении» Руссо (18 августа 1756 г.), сделанная секретарем Вольтера Жан-Луи Ваньером.
В отличие от воззрений Руссо, деизм Вольтера не религиозен. Как писал исследователь философско-религиозных взглядов Вольтера А. Г. Вульфиус,
его деизм останется совершенно нерелигиозным. Между его Богом и миром не существует никаких постоянных отношений. Раз созданный, мир развивается по неизменным предопределенным из предвечности путям, молитвенные обращения людей к Богу представляют из себя бесполезную трату времени, понятия добра и зла в сущности неприложимы к Божеству, а если и ставит вопрос, почему оно допустило зло, как факт страдания одушевленных существ, то оказывается, что оно не имело силы ему воспрепятствовать так же, как оно не может уничтожить действия вечных законов. Божество Вольтера не только детерминирующее, но и детерминированное существо. Логическое развитие этой мысли привело его к концепции Божества, неумолимо исключающей все то, на чем строится религиозное понимание Бога, т. е. постоянные отношения человека к Нему и ощущение нравственной ответственности перед Ним. В таком виде Божество Вольтера не объект убеждения чувства, а философского познания. С точки зрения всех религий его Бог в сущности представляет из себя нуль, ибо является лишь способом объяснения закономерного порядка вселенной, из которого нельзя извлечь никаких особых принципов для построения человеческой жизни4.
Однако эта позиция не проводится им последовательно: у фернейского патриарха имеется «остаток непосредственного религиозного чувства»5.
В то же время для Вольтера-деиста характерна резкая критика исторических религий, прежде всего христианства. В Библиотеке Вольтера хранятся корректурные листы его не вышедшего в свет памфлета «К истории установления христианства», под заглавием «Исторические и религиозные исследования» («Recherches historiques et religieuses»), с пометами, а также рукопись этого произведения, написанная рукой Вольтера и его секретаря Ваньера. Как писал В. С. Люблинский, на основании XIII тома рукописей Вольтера бесспорно устанавливается именно его авторство этого сочинения6.
Вольтера интересуют деистические и атеистические трактаты и произведения. Некоторые из них имеют на титульном листе надпись «Опасная книга» (livre dangereux). Как отмечала исследователь помет Вольтера Л. Л. Альбина, «почти все книги, снабженные пометой «опасная», носят ярко выраженный антиклерикальный характер. Большинство сочинений издано без имени автора, некоторые под псевдонимами. Выходные данные, как правило, ложные. Чаще всего на титульном листе в качестве места выхода указан Лондон. На деле, половина всех произведений была напечатана в Амстердаме у известного издателя Марка Мишеля Рея»7. Добавим, что пометой «опасная книга», как правило на титульном листе, снабжены главным образом атеистические сочинения: книги Гольбаха («Разоблаченное христианство» (БВ 2–70), «Карманное богословие» (в соавторстве с Ж.-А. Нежоном) (БВ 2–131), «О религиозной жестокости» (БВ 2–69) и «Разрушенный ад» (БВ 2–72), произведения английских деистов Энтони Коллинза и Джона Толанда («Философские письма» Толанда в переводе Гольбаха) (БВ 5–124), одно из изданий «Трактата о трех обманщиках».
Интересно, что две книги, помеченные как «опасные», принадлежат перу самого Вольтера: «Важное исследование милорда Болингброка» (БВ 11–70) и «Обед у графа Буленвилье» (БВ 2–74).