Главная > Редкая книга > Вольтер и Руссо

Вольтер и Руссо: непримиримое противоречие?

Во мнении потомков Вольтер и Руссо – два главных представителя просветительской идеологии, предшественники Французской революции. Однако для современников они были соперниками, почти врагами.

Вольтер ревниво и пристально следил за творчеством «женевского гражданина». В его библиотеке сохранилось более двух десятков томов произведений Жан-Жака: собрание сочинений в одиннадцати томах и отдельные сочинения, среди которых роман «Эмиль, или О воспитании»,
«Рассуждение о науках и искусствах», «Рассуждение о происхождении неравенства», «Общественный договор», «Письма с Горы», «Музыкальный словарь». Примерно столько же – сочинений разных авторов, посвященных творчеству Руссо. По большей части это резко критические отзывы, а также постановления о запрете его книг, прежде всего «Эмиля».

В составе искусственных сборников – конволютов, которые Вольтер называл «попурри», объединяя под одним переплетом материалы по интересовавшим его темам – несколько экземпляров «Исповедания веры савойского викария», текста, который и притягивал и отталкивал Вольтера. Некоторые «попурри» содержат произведения Руссо и работы, ему посвященные.

Многие экземпляры сочинений «женевского гражданина» испещрены пометами Вольтера, и часто его замечания весьма ядовиты.

Вольтер и Руссо заочно познакомились в 1745 году, обменявшись письмами по поводу переделки вольтеровской пьесы «Принцесса Наварская». Руссо так вспоминал об этом в «Исповеди»:

В зиму, последовавшую за битвой при Фонтенуа, в Версале было много празднеств. Между прочим, давалось несколько опер в театре Птит-Экюри. В их числе была драма Вольтера «Принцесса Наваррская», музыку к которой сочинил Рамо. Это сочинение было переработано и получило новое название: «Празднества Рамиры». Новый сюжет требовал некоторых изменений в дивертисментах, как в стихах, так и в музыке. Нужно было найти кого-нибудь, кто справился бы с этой двойной задачей. Так как Вольтер, находившийся тогда в Лотарингии, и Рамо были заняты оперой «Храм славы» и не могли уделить «Рамире» внимания, Ришелье подумал обо мне и велел предложить мне взяться за нее, а чтобы я мог лучше разобраться с задачей, прислал мне отдельно стихи и ноты. Прежде всего, я решил не прикасаться к тексту иначе, как с согласия автора, и написал Вольтеру по этому поводу, как и подобало, очень вежливое, даже почтительное письмо.

Вольтер направил Руссо любезный ответ.

Знаменитое «Рассуждение о науках и искусствах», в котором на вопрос Дижонской академии «Способствовало ли восстановление наук и искусств очищению нравов» Руссо дал отрицательный ответ, вызвало шквал опровержений в печати того времени, однако не привлекло большого внимания Вольтера. Экземпляр издания этого сочинения имеется в Библиотеке Вольтера, но на нем нет помет или других знаков чтения.

В 1755 году Жан-Жак издал второй свой знаменитый трактат, «Рассуждение о происхождении неравенства». По поводу этой книги он получил от Вольтера вежливое, но весьма ироничное письмо:

Я получил ваше новое сочинение, направленное против рода человеческого, и благодарю вас. Вы понравитесь людям, которым говорите правду в глаза, но вы их не исправите <…> Никто не употребил столько ума, чтобы постараться сделать нас животными. Когда читаешь ваше сочинение, хочется встать на четвереньки. Однако я, оставив эту привычку больше шестидесяти лет назад, к несчастью чувствую, что не смогу к ней вернуться … Я довольствуюсь ролью мирного дикаря в уединении, которое я избрал возле вашей родины, где вас, к сожалению, нет.

При этом «Рассуждение о происхождении неравенства» вызвало неподдельный интерес Вольтера (см. раздел: «Рассуждение о неравенстве». Пометы Вольтера). В Библиотеке Вольтера есть также отзыв на это произведение Руссо (Du Rey de Meynieres. Réflexions d’une provinciale sur le discours de M. Rousseau, citoyen de Genève, touchant l’origine de l ’inegalité des conditions parmi les hommes (БВ 5–116)).

1 ноября 1755 года в Лиссабоне произошло землетрясение, уничтожившее шестьдесят тысяч жителей города. Это стихийное бедствие потрясло Вольтера, как и многих его современников. Через несколько месяцев он выпустил поэму, полное название которой – «Поэма о разрушении Лиссабона, или проверка аксимы: “Все хорошо”». Если раньше Вольтер рассматривал зло как один из путей к мировому благу, теперь он решительно рвет с таким представлением. Для него становится неприемлем бездумный оптимизм. Он сочувствует людским страданиям и возмущается их несправедливостью.

Жан-Жак ответил Вольтеру на «Поэму о разрушении Лиссабона» письмом от 18 августа 1756 года, названным в дальнейшем «Письмо о Провидении».

«Женевский гражданин» утверждал, что нет причин сомневаться в благости Божией, что люди сами виновны в своих несчастьях, поскольку сами, по собственной воле скученно селятся в городах, разрушение которых приводит к жертвам. Письмо Руссо было широко известно в Европе. Перевод его на русский язык стал одним из первых переводов Руссо в России.

«Письмо о Провидении» вызвало большой интерес Вольтера. Не случайно в одном из попурри имеется его копия, сделанная рукой секретаря Вольтера Ж.-Л. Ваньера (БВ 11–208).

Косвенно Вольтер ответил на письмо Руссо знаменитой повестью «Кандид», где опровергал тезис «Все к лучшему в этом лучшем из миров».

Окончательный разрыв Руссо и Вольтера произошел в 1760 году, после того как Вольтер поддержал устройство в Женеве театра. Руссо резко выступал против театральных представлений в Женеве, считая, что театр приведет к порче нравов в республике. В ответ на помещенную в «Энциклопедии» статью Д’Аламбера «Женева» он написал знаменитое «Письмо Д’Аламберу о зрелищах».

Вольтер резко отрицательно откликнулся на это сочинение Руссо и в письме к Д’Аламберу от 4 мая 1759 года назвал его безумцем.

Резкая оценка Вольтера и появление в Женеве театра, в известной степени благодаря его усилиям, стали для Руссо поводом к разрыву.

17 июня 1760 года он написал «фернейскому отшельнику» письмо:

Я вас не люблю. Вы нанесли мне обиды, которые были мне особенно чувствительны — мне, вашему ученику и поклоннику. Женева дала вам убежище, а вы за это погубили ее. Вы сделали моих сограждан чуждыми мне, в награду за похвалы, которые перед ними я расточал вам. Вы делаете невозможным мое пребывание в Женеве, вы заставите меня умереть на чужбине, лишенным всех утешений и, вместо всякого почета, брошенным в помойную яму, в то время как вас на моей родине будут сопровождать все возможные почести. Наконец, я ненавижу вас за то, что вы этого хотели, но ненавидя вас, я сознаю, что мог бы вас любить, если бы вы этого пожелали. Из всех чувств к вам, какими было переполнено мое сердце, остается лишь удивление, в котором нельзя отказать вашему гению, и любовь к вашим сочинениям. Если я могу уважать только ваши дарования, то это не моя вина. Я никогда не нарушу уважения, которого требуют ваши таланты, и буду поступать так, как предписывает это уважение. Прощайте.

После этого письма отношения между двумя философами становятся откровенно враждебными, но Вольтер продолжает следить за творчеством своего соперника.

В 1761 году Руссо выпускает роман «Юлия, или Новая Элоиза». Вольтер называет его «глупым, мещанским, бесстыжим и скучным» и, под именем маркиза Ксименеса, печатает памфлет «Письма о Новой Элоизе». Тем не менее, он внимательно следит за откликами на роман. В его библиотеке имеется, в частности, направленная против «Новой Элоизы» книга Ш. Борда «Предсказание, извлеченное из старой рукописи» (Borde Ch. Prédiction tirée d’un vieux manuscrit. [S. l., 1761]).

В 1762 году вышли еще две знаменитые книги «женевского гражданина» – «Эмиль», в котором центральное место занимает «Исповедание веры савойского викария», и «Общественный договор». И роман о воспитании, и политический трактат испещрены пометами Вольтера (см. «Общественный договор. Пометы Вольтера», «Исповедание веры савойского викария. Пометы Вольтера»).

«Я посмеялся над его “Эмилем”, который выглядит, конечно, пошлым персонажем, — писал фернейский отшельник д’Аламберу 15 сентября 1762 года, — книга эта заставила меня скучать, но в ней есть пятьдесят страниц, которые мне хочется переплести в сафьян».

«Эмиль» был осужден в Женеве и в Берне, а 28 августа 1762 года парижский архиепископ Кристоф де Бомон выпустил по поводу романа специальное пасторское послание. Руссо ответил «Письмом к Кристофу де Бомону». Об этом письме и о пометах Вольтера.

В 1763 году Руссо напечатал «Письма с Горы», направленные против властей Женевы. Здесь он разоблачил «фернейского патриарха» как автора антирелигиозной и антихристианской «Проповеди пятидесяти». Вольтер, который открещивался от этого сочинения, был взбешен. Чтобы отомстить, он выпустил брошюру «Мнение граждан», где протестовал против «Писем с Горы», надев маску благонамеренного буржуа, и раскрыл подробности личной жизни Жан-Жака. До конца своих дней Руссо не верил в авторство Вольтера и считал сочинителем этого пасквиля женевского пастора Верна.

Вольтер продолжать преследовать Руссо и дальше. Он сделал его героем своей сатирической поэмы «Гражданская война в Женеве», а когда Руссо пытался найти убежище в Англии, постарался очернить его в глазах философа Дэвида Юма.

Вольтер и Руссо ушли в мир иной почти одновременно в 1778 году. Несмотря на их вражду и разногласия, в глазах потомков женевский гражданин и фернейский отшельник стоят рядом. Не случайно в XIX веке в Фернейском замке были установлены и статуя Вольтера, и статуя Руссо.

Материалы для выставки предоставили:

Текст: А.А. Златопольская, Н.М. Сперанская;

Использованы работы: Э. Л. Радлова и К. Н. Державина,
«Dictionnaire général de Voltaire» (Paris, 2003);

Переводы французских текстов: П. Д. Первова, Э. Л. Радлова,
В. С. Алексеева-Попова, А. Д. Хаютина; некоторые переводы исправлены;

Фотографии: Н. В. Николаев, А. А. Златопольская.
Эмиль Ламбер. Скульптуры Вольтера и Руссо в Фернейском замке.
Благодарим Центр Национальных памятников (Франция)
(Centre des Monuments Nationaux, France) за предоставленную фотографию
Помета Вольтера:
"Несчастный Жан-Жак, болячки коего хорошо известны, бедняга, едва избежавший дурной болезни, разве ты не знаешь, что эта последняя явилась от дикарей"
"Это неверно, все искусства пришли из жарких стран"
"Дикарь зол столько же, сколько голодный волк"
"Не следует ли отсюда, что ирокезы более сострадательны, чем мы?"
"Заключение скверного романа"
"Красота возбудит любовь, а разум создаст искусство"
Как! Тот, кто сажал, сеял, огораживал, не имеет права на плоды своих трудов?

Как! Этот несправедливый человек, этот вор был бы благодетелем рода человеческого? Вот философия оборванца, который желал бы, чтобы богатые были ограблены бедными.
"Обезьяна Диогена, ты сам себя осудил"

"Как ты все преувеличиваешь, как ты все ложно освещаешь!"
Гений ведет Вольтера и Руссо в Храм Славы и Бессмертия. Гравюра времен Французской революции
Помета Вольтера: "И еще в большей степени, если это возможно, – дикаря"
Копия "Письма о Провидении", сделанная рукой Ж.-Л. Ваньера
"Все наоборот. Если он имеет основание вернуть себе свободу, значит не было оснований его ее лишать"
"Это темно и непонятно. Это право проистекает из природы, если природа сделала нас общественными существами"
"Значит, это право проистекает из природы"

"Но нужно признать, что это соглашение обусловлено природой"
"Все это кажется мне исходящим из уст лукавого фразeра. Ясно, что война государства с государством есть война человека с человеком. Прикажем всем нашим подданным броситься друг на друга"
"Смешное утверждение"
"Хорошо"
"Все это ошибочно. Я совсем не отдаю себя своим согражданам без изъятия. Я совсем не отдаю права меня убивать и меня обкрадывать большинству голосов. Я подчиняюсь, чтобы содействовать согражданам и получать их содействие, воздавать должное и получать по справедливости. Нет никакого другого соглашения"
"Жалкое рассуждение. Если накажут розгами Жан-Жака, значит ли это, что выпороли республику?"
"Бездельник, тебе к лицу такие предсказания!"
"Какое ему дело, дурно или хорошо ты о нем мыслишь!"

"А солнце разве не большее имеет значение, чем ты?"
"Какой софизм!"

"Прекрасное владение!"
"Разве все это мешает тому, чтобы животное было так же организовано, как и ты?"
"Какая гармония: наводнения, землетрясения, пропасти"
"Свобода состоит только в том, чтобы делать что хочешь"

"Что за заключение! Разве моя собака не делает что хочет?"

"Как что-либо может быть вне Провидения?"
"Очевидное противоречие"
"Кто тебе это сказал?"
"Детское рассуждение"
"Все это я говорил двадцать раз в стихах и прозе"
"Жан-Жак неверующий, развратник, подделывающийся под св. Августина"
"Что за странная нелепость! Разве ты видел умирающих богов, несчастный безумец!"