Нотные автографы А. Н. Скрябина
Среди автографов, преподнесенных Беляевым, четыре представляют собой коллективные сочинения, которые исполнялись на Беляевских пятницах. Благодаря активной деятельности Митрофана Петровича произведения современных русских композиторов не только издавались, но и исполнялись в «Больших симфонических концертах», и «Русских квартетных вечерах». Авторам, чьи работы признавались лучшими, ежегодно выплачивалась Глинкинская премия. Беляев также организовывал конкурсы сочинений камерной музыки с последующими выплатами премий.
Вклад Беляева в распространение русской музыки невозможно переоценить. Многие музыкальные деятели конца XIX века признавали, что публика относилась к музыке русских композиторов-современников достаточно равнодушно и настороженно: концерты Беляева на которых звучали последние новинки, посещались плохо и приносили скорее убытки, чем прибыль, музыкальная критика писала о них довольно неприязненно, обвиняя в эклектичности программ и большой разбросанности. Между тем, настоящие любители музыки, однажды посетив концерт, принципиально меняли свое отношение к сочинениям русских композиторов. Такие метаморфозы, происходившие со слушателями концертов, переданы в воспоминаниях Екатерины Николаевны Лебедевой – пианистки, окончившей Бесплатную музыкальную школу, знакомой с Н. А. Римским-Корсаковым и Н. Ф. Финдейзеным:
Когда концертом управлял Н. А. <Римский-Корсаков> то обычно на генеральную репетицию он присылал мне билет через В. В. Ястребцева. Я была необычайно горда и счастлива, а соученицы говорили мне: “Какая ты счастливая! Тебе сам Н. А. посылает билеты!”
На эти концерты я привлекала многих, которые сначала относились к ним с недоверием, потом сделались их постоянными посетителями. Так после одного увлекательного концерта под управлением Н. А. моя знакомая, которую я с трудом уговорила прийти послушать русскую музыку, в порыве восторга после всех оваций автору сказала мне: “едем к нам, Е. Н., мы всю ночь будем играть с Вами русскую музыку”. Я согласилась, и мы действительно до утра проиграли все, что было в нашем распоряжении»2.
«Многоуважаемый Василий Ильич!
Благодарю Вас за Ваше любезное согласие распространить условия квартетного конкурса на будущий год, но еще более благодарен Вам за то, что Вы познакомили с Александром Николаевичем, которого композиторский талант поразил здесь многих. Как к исполнителю – к нему здесь отнеслись более недоверчиво, и мне кажется, не без некоторого основания. Вследствие ли своей нервности, или от постоянного исполнения Solo без участников, он иногда так комкает свои сочинения, что слушатель, незнакомый с ними, не может усвоить ни ритма, ни мелодии, и, таким образом часто исполнение его идет в ущерб сочинению. Вы показали в нынешнем сезоне, что умеете понимать чужие сочинения, и потому я уверен, что подобные крайности не могут быть Вам по сердцу, а, принимая в нем такое сердечное участие, мне кажется, Ваши советы могли бы принести ему большую пользу. В его сочинениях и так уже есть много чувства, а способ их изложения иногда придает им вычурность, им не присущую и нежелательную.
Извините, что я позволяю себе сделать это замечание, которое Вы, может быть, не разделяете, но надеюсь, что Вы поймете, что я это делаю из любви к нему. Мне бы хотелось, чтобы он исполнял свои сочинения так превосходно, что исполнение его служило бы основанием будущих традиций.
Благодарю Вас также за сообщение о его успехе в Москве.
Примите уверение в моем искреннем уважении.
М. П. Беляев»3.
Но, вернемся к автографам А. Н. Скрябина. Несколько его рукописей поступили в составе архивов разных музыкантов. Например, в фонде Василия Ильича Сафонова находится корректура его фортепианного Концерта fis-moll с пометами и правкой Сафонова; в архиве пианистки И. Ханцын – фрагмент «Прелюдий», op. 48 (запись на память А. Н. Римскому-Корсакову), отрывки из «Фантазии», op. 28 – в фонде художника Э. О. Визеля.
Позже всех в Отдел рукописей попал автограф фрагмента (двух листов партитуры) одного из самых значимых произведений в творчестве Скрябина – «Поэмы экстаза». История перемещений автографа от владельца к владельцу достаточно запутана. В 1990-х гг. после смерти коллекционера, музыканта, артиста оркестра, собирателя книг Ивана Борисовича Семенова часть материалов его собрания была передана в Отдел рукописей Российской национальной библиотеки.
Среди автографов разных композиторов оказались две склеенные страницы партитуры «Поэмы экстаза» А. Н. Скрябина. Благодаря рукописному «Каталогу собрания автографов и рукописей Н. Ф. Финдейзена», сохранившемуся в коллекции И. Б. Семенова, удалось установить, что фрагмент партитуры первоначально принадлежал Николаю Федоровичу. Кроме того, сам Скрябин намеревался переслать Финдейзену и первое издание «Поэмы экстаза», о чем мы узнаем из их переписки 1907 – 1908 гг. В одном из писем Скрябин предупредил Финдейзена о своем подарке: «Поэму Экстаза (текст) я вышлю Вам на днях же. Она издана в Женеве отдельной брошюрой и даже еще не поступила в продажу»4. Что же касается автографа Скрябина, то он был приобретен Иваном Борисовичем Семеновым в 1960 г., скорее всего, у дочери Николая Федоровича – Людмилы Николаевны Финдейзен.
