Рукописи А. Н. Скрябина
в Российской национальной библиотеке

Подарок к именинам М. П. Беляева

М. Г. Иванова, Н. В. Рамазанова

Как вспоминает один из участников Беляевских пятниц Михаил Михайлович Курбанов, именины Митрофана Петровича 23 ноября всегда праздновались по-особому, в этот день А. Н. Скрябин обязательно приезжал из Москвы, если не был за границей. Как сообщает Курбанов, «В этот день у Беляева уже днем бывало много посетителей. Обед устраивался, обыкновенно, уже по заказу ресторатором; прислуживал ряд лакеев во фраках. Приглашенных собиралось, обыкновенно, много. Оживление и веселость были всегда чрезвычайные. Тосты шли бесконечной вереницей, при чем Глазунов произносил первую здравицу за именинника.

Много бывало очень интересных и остроумных мастерски скомпанированных (так!) спичей; столько здесь проявлялось богатой фантазии, искренности и вдохновения»¹. 

На следующий день после именин Беляева, отмечавшихся в 1898 г. (когда предстояло первое исполнение фортепианного концерта в Петербурге), Александр Николаевич в письме к своей жене Вере Ивановне Исакович-Скрябиной так вспоминает о прошедшем вечере: «После 5-ти начали собираться гости, лица, тебе известные. Последним явился, конечно, Сафонов и, о ужас! должен был занять свободное место около Аренского. Я сидел как раз напротив них и мог прекрасно наблюдать. Первая минута была весьма неприятна. Поздоровались они сухо, не смотря друг на друга. Потом все-таки разговаривали. За обедом было сказано несколько более или менее удачных острот. Соколов сочинил экспромт на Сафонова стихами старинного размера, конечно, играя словами Сафо и новый. Последний спустя некоторое время ответил ему четверостишием, применяя тот же принцип, то есть, разложив слово Соколов на сок и ловкость»².

В архиве Михаила Михайловича Курбанова сохранилось меню, на котором Н. А. Соколов записал свое стихотворение карандашом. Сам же Курбанов в своих воспоминаниях описывает этот эпизод и цитирует стихи обоих авторов: «Н. А. Соколов перед обедом, увидев его <Сафонова> появление, подготовил тут же следующее приветствие ему, написанное в напыщенных стихах, как бы в духе “Иллиады” Гомера:

Когда среди обеда он произнес это приветствие, то Сафонов, призадумался, положил голову на руки, очевидно, придумывая ответ. Сафонов отличался остроумием и изобретательностью, и был хороший оратор. Не прошло и нескольких минут после речи Соколова, как он поднялся, постучал ножом о тарелку и при воцарившейся тишине ответил Соколову за его любезность следующим четверостишием:

Помимо остроумных стихотворных экспромтов-шуток, создававших непринужденную атмосферу, имениннику преподносились разнообразные сюрпризы, среди которых были коллективные музыкальные сочинения для квартета, одну из партий которого (партию альта) исполнял М. П. Беляев. В тот вечер, о котором идет речь, в подарок ему были преподнесены «Вариации на тему русской песни “Надоели ночи, надоскучили”» для струнного квартета с посвящением Митрофану Петровичу. Рукопись квартета была передана Беляевым в Публичную библиотеку и ныне хранится здесь. Примечательно, что среди авторов квартета (Н. А. Римского-Корсакова, Н. В. Арцыбушева, А. К. Глазунова, А. К. Лядова, И. И. Витоля, Ф. М. Блуменфельда, В. В. Эвальда, А. А. Винклера, Н. А. Соколова) указано и имя А. Н. Скрябина, который известен, прежде всего, своими фортепианными и симфоническими произведениями. В этом коллективном сочинении ему принадлежит вторая вариация. Вариации были сочинены с большим юмором, и почти в каждой из них особое внимание было уделено партии альта. Хотя распространено мнение, что эта партия в квартете наименее сложна, в вариациях используются разнообразные исполнительские приемы, требующие большого опыта игры в квартете и хорошего владения инструментом. Так, Скрябин использовал прием игры пиццикато шестнадцатыми в быстром темпе, что требует от исполнителя определенного технического мастерства. И. Витоль ввел в среднем разделе сложную ритмику – триоли в партии альта в сочетании с дуолями в других партиях. В вариации А. Винклера – альт начинает тему фугато (5 тактов соло). У Н. А. Соколова только в партии альта используются двойные ноты, в остальных же их нет. 

Благодаря рукописи, хранящейся в Библиотеке, а также переписке Беляева со Скрябиным удалось выяснить, при каких обстоятельствах было написано это сочинение. Тему русской песни предложил Н. А. Римский-Корсаков. К ней было написано десять вариаций постоянными участниками Беляевских пятниц: Н. В. Арцыбушевым, А. К. Глазуновым, Н. А. Римским-Корсаковым, А. К. Лядовым, И. И. Витолем, А. А. Винклером, А. Н. Скрябиным, В. В. Эвальдом, Ф. М. Блуменфельдом, Н. А. Соколовым. В рукописи почти все вариации датированы. Арцыбушев написал свою вариацию 17 ноября, Римский-Корсаков и Витоль – 21 ноября, Соколов и Блуменфельд – 23 ноября, Глазунов – вероятно 11 ноября (последняя дата восстановлена по сохранившемуся фрагменту листа, поскольку та его часть, на которой находились дата и подпись-автограф, обрезана). Лядов не указал дату сочинения вариации. Нет дат и в вариациях, написанных Скрябиным и Эвальдом. 

Рукопись представляет собой листы разного формата с издательскими пометами. Из исправлений порядковых номеров вариаций, сделанных красным карандашом, а также записей на титульном листе рукой М. П. Беляева более темными чернилами становится понятно, что вариация  Скрябина – были написана и включена в цикл позже остальных (как и вариации Блуменфельда и Эвальда). Сохранившаяся переписка Скрябина и Беляева это подтверждает.

В этой переписке хорошо прослеживаются взаимоотношения Скрябина с Беляевым. С одной стороны, они близкие и дружеские, с другой, – это отношения строгого и требовательного издателя и рассеянного композитора. Так, благодаря рукописи удалось определить, что вариация была написана А. Н. Скрябиным по просьбе М. П. Беляева уже после именин. И творческий процесс работы над вариациями, приуроченный композиторами к празднику, не прекратился и после него.