Шейх из Шираза:
Рукописи произведений Саади в Российской национальной библиотеке
О.М. Ястребова
Миниатюры - иллюстрации к произведениям Саади
Среди хранящихся в Библиотеке рукописей произведений Саади лишь пять имеют миниатюры, относящиеся к их содержанию. Наиболее часто иллюстрировались тексты «Бустана» и «Гулистана», состоящие из рассказов, как очень кратких, так и более развернутых. Ряд сюжетов, очевидно, пользовавшихся особой любовью у читателей и заказчиков, встречаются на миниатюрах неоднократно в разных списках.
Иллюстрации к «Бустану»
Иллюстрированные списки «Бустана» в собрании РНБ – сборник, содержащий «Бустан» и «Гулистан» и переписанный каллиграфом Фаридом в Исфахане в 965 / 1549 г. (Дорн 365, по 3 миниатюры для каждого произведения); Куллийат, созданный до 987/1579–1580 г. в Ширазе и переписанный каллиграфом Мухаммадом Кавамом аш-Ширази. (Дорн 362, всего 12 миниатюр, из них в «Бустане» – 4); кашмирская рукопись XVIII в. (ПНС 253), содержащая «Гулистан» и «Бустан», последний проиллюстрирован 15-ю миниатюрами.
Интересно, что повторяющихся сюжетов «Бустана» в миниатюрах из собрания Библиотеки нет. Тем не менее, сравнивая наши рукописи с иллюстрированными списками из других коллекций, мы можем выделить те фрагменты, которые пользовались наибольшей популярностью у художников. Среди них – рассказы, в которых автор выступает в качестве одного из действующих лиц.
Так, в главе 4 рассказывается о том, как в присутствии судьи богословы затеяли спор и никак не могли примириться. Когда спор зашел в тупик, скромно одетый чужестранец, которому отвели наименее почетное место, простыми и точными словами вскрыл суть проблемы и предложил решение. Затем он тихо удалился, и лишь после его ухода спорщики выяснили, что это был сам Саади. Эта история проиллюстрирована в исфаханской рукописи 1549 г. (Дорн 365, л. 232).
В ней же (Дорн 365, л. 295) другая миниатюра сопровождает и рассказ из 8 главы, который ведется автором от первого лица. В индийском Сомнате в храме Саади увидел идола, пользовавшегося огромным почетом. Веру идолопоклонников поддерживало чудо: каждый день на рассвете статуя, как живая, поднимала руку. Саади, хитростью разузнав, в чем состоит тайна идола, убил служителя-обманщика, сломал статую и бежал прочь.
В маленьком рассказе из 7 главы (Дорн 362, л. 235 об.) Саади присутствует на выступлении красноречивого проповедника и насмешливо высказывается насчет имеющегося у того мелкого дефекта – отсутствия переднего зуба. Собеседник же стыдит автора. Сцена на миниатюре изображает интерьер мечети: проповедник восседает на кафедре-минбаре. Перед ним сидя и стоя располагаются слушатели-мужчины, а на заднем плане на галерее – женщины в белых чадрах. Фигуры Саади и его собеседника единственные изображены в диалоге, они стоят у правого края иллюстрации.
Также в Куллийате проиллюстрирован короткий рассказ из главы 9, в которой трактуется сюжет о Йусуфе и влюбленной в него Зулайхе: у Зулайхи был идол, которому она поклонялась, но дабы избежать порицания Йусуфа, она укутала его, после чего стала добиваться ответа на свою любовь. Йусуф же ее пристыдил:
«Пред камнем ты испытываешь стыд,
А мне десница господа грозит!»
Художник Куллийата представляет сцену так, как она описана в знаменитой поэме Джами «Йусуф и Зулайха». Действие происходит в специально выстроенном Зулайхой доме со множеством комнат, стены которых украшены изображениями пары влюбленных – ее самой и Йусуфа.
Близким следованием тексту отличаются миниатюры кашмирской рукописи (ПНС 253). Каждая из них имеет подпись на верхнем поле, белилами по золотому фону, поясняющую, кто именно изображен на рисунке. Некоторые рассказы имеют более одной иллюстрации как, например, повествование о правителе, который отнимал ослов у крестьян. Первая из двух миниатюр (л. 84) показывает правителя, застигнутого ночью во время охоты в сельской местности. Он подслушивает разговор крестьянина с сыном, который вынужден отправиться в город, взяв с собой осла. Отец проклинает правителя и советует сыну изранить спину животному, дабы избежать конфискации. В верхней части композиции изображен правитель со своим конем под ночным звездным небом, а в нижней части – пожилой крестьянин и его сын, который заносит над ослом камень. На второй иллюстрации (л. 84 об.) показаны события следующего дня: старого крестьянина приводят к правителю, который сначала хочет его казнить, но, пораженный прямотой обличительных речей, не только милует, но и делает своим советником.
Некоторые миниатюры относятся к совсем кратким отрывкам, которые нельзя назвать полноценными сюжетами, скорее, отсылками к популярным топосам персидской литературы. Так, на л. 81 изображен легендарный царь и пророк Сулайман, летящий на своем волшебном троне в окружении джиннов, пэри и птиц. Рисунок иллюстрирует замечание автора о бренности бытия:
«Величье мира этого не вечно,
Все в нем неверно, бренно, быстротечно.
Ведь рассекая крыльями эфир,
Трон Сулеймана облетел весь мир;
Но ветер смерти и его развеял…»
Есть в рукописи и миниатюры, объединяющие два разных момента сюжета. Например, на л. 86 проиллюстрирован рассказ о халифе Мамуне, которого отвергла наложница из-за дурного запаха изо рта. Вместо того чтобы ее наказать, халиф созвал консилиум врачей, и те излечили его; наложницу же за прямоту и честность правитель сделал «ближайшею подругою своей». Иллюстрация разделена на две части: в верхней мы видим Мамуна с наложницей, по жестам которой можно понять, что она уклоняется от его знаков внимания. Внизу халиф изображен в окружении врачей.
