Шейх из Шираза:
Рукописи произведений Саади в Российской национальной библиотеке
О.М. Ястребова
Иллюстрации к «Гулистану»
Иллюстрации к «Гулистану» имеются в тех же рукописных сборниках, которые содержат и иллюстрированные списки «Бустана»: сборнике, переписанном каллиграфом Фаридом в Исфахане в 965 / 1549 г. (Дорн 365, 3 миниатюры); ширазском Куллийате второй половины XVI в., переписанном Мухаммадом Кавамом аш-Ширази. (Дорн 362, 3 миниатюры); кашмирская рукопись XVIII в. (ПНС 253, 16 миниатюр). Кроме того 4 миниатюры украшают список «Гулистана», изготовленный в Бухаре в 974 / 1566–1567 г. (ПНС 110).
В этих рукописях встречаются миниатюры на одни и те же сюжеты, что говорит об их популярности среди художников и заказчиков. Так, две миниатюры иллюстрируют 27-й рассказ 1 главы о двух борцах, молодом и старом (Дорн 365, л. 34.; ПНС 110, л. 29). Наставник обучил своего любимого ученика тремстам пятидесяти девяти приемам борьбы, утаив последний, триста шестидесятый. Молодой и самонадеянный борец осмелился вызвать учителя на бой перед правителем. Тогда учитель применил свой последний прием и победил. Мораль истории вложена в уста учителя: «Не давай другу такой силы, дабы он мог одолеть тебя, если станет враждовать с тобою».
Рассказ о кази Хамадана, влюбившемся в сына кузнеца (5 глава, рассказ 21) проиллюстрирован в трех списках (Дорн 365, л. 34; ПНС 110, л. 82 об.; Дорн 362, л. 98 об.). Все они точно воспроизводят сцену, описанную Саади: царь приходит в дом судьи-казия и видит: «…Свеча стоит, а любовник сидит, вино пролито, чаша разбита, а кази пребывает в пьяном сне и не ведает о царстве действительности». Находчивые и остроумные ответы разбуженного судьи смягчают сердце разгневанного правителя, который прощает его проступок.
Также к числу популярных можно отнести сцену в школе, которая воспроизводится в качестве иллюстрации к 4-му рассказу 7 главы. В нем Саади рассказывает, как в одной из школ в стране Магриб видел очень сурового учителя, который жестоко наказывал учеников. Потом его прогнали и поставили на его место кроткого и доброго человека, после чего ученики стали неуправляемыми. «Надеясь на его мягкость, они забыли ученье и большую часть времени просиживали за игрой и ломали свои незаполненные аспидные доски о головы друг друга». Через две недели пришлось вернуть прежнего наставника. Саади возмутился такой жестокостью, но некий мудрый старец ответил ему следующим четверостишием:
«Один падишах отдал сына в школу,
Повесив ему на грудь серебряную дощечку,
На этой дощечке было начертано золотом:
“Строгость учителя лучше, чем ласка отца!”»
Обе миниатюры (Дорн 362,. 103 об.; ПНС 110, л. 98 об.) явно изображают класс под управлением строго учителя: на ширазской миниатюре все ученики прилежно читают и пишут, а на бухарской их еще и подвергают различным наказаниям.
В кашмирской рукописи очень точно проиллюстрированы многие не столь широко известные рассказы, а некоторые миниатюры содержат изображения сразу двух ключевых сцен истории. Например, миниатюра (ПНС 253,л. 31), посвященная рассказу о том, как некий араб, беседуя в Басре с ювелирами, поведал о том, что у него в пустыне кончились припасы, а он вдруг нашел мешок жемчуга. «Никогда не забуду того восторга и той радости, которую я испытал, думая, что это жареная пшеница, и той горечи разочарования, когда я понял, что это жемчуг!» В верхней части миниатюры изображен момент находки мешка с жемчугом, а в нижней – араб в кругу своих собеседников.
