«Со временем он будет второй Глинка».
Знакомство М. А. Балакирева с М. И. Глинкой

Е. А. Михайлова

Приезд Милия Алексеевича Балакирева в декабре 1855 года в Петербург – знаменательное событие как для тогда еще юного музыканта, так и для всей русской музыкальной культуры. Владимир Васильевич Стасов так писал об этом историческом моменте: «с 1855 года начинается новый фазис русской музыки, в Петербург приезжает из Нижнего Новгорода 18-летний юноша, которому суждено было играть необычайно крупную роль в судьбах нашего искусства. Это был Балакирев»⁴.

Появление Милия Алексеевича в Петербурге стало возможным благодаря покровительству ценителя искусства, музыкального критика, автора первой в мире монографии о Моцарте Александра Дмитриевича Улыбышева. Улыбышев был авторитетной музыкальной фигурой в Нижнем Новгороде, его дом являлся своего рода «музыкальным центром» города. Бывший столичный дипломат, генерал в отставке, «Улыбышев нуждался в музыкальной атмосфере, музицировании и общении. <…> Поэтому организация музыкальных собраний в улыбышевском доме стала неотъемлемой частью его жизни. Начиная с 1841 г. на вечерах в салоне Улыбышева еженедельно по четвергам и субботам устраивались музыкальные вечера, где встречались лучшие местные музыканты и любители музыки, находили радушный прием отечественные и зарубежные гастролеры»⁵. В течение нескольких лет Балакирев активно принимал участие в деятельности его музыкального салона как пианист, композитор, дирижер, музыкальный организатор.

По достоинству оценивая талант Балакирева, Улыбышев стремился ввести его в музыкальный мир столицы. «С самого моего появления в Петербурге я был замечен обществом, и мое имя было вскоре довольно известно», – вспоминал композитор⁶. Он играл в салонах братьев Виельгорских, А. Ф. Львова, В. Ф. Одоевского, В. А. Кологривова и других видных петербургских деятелей. В апреле 1856 года, всего через несколько месяцев после приезда Милия в Петербург, Улыбышев так оценивал успехи своего подопечного: «Ты право делаешь в Петербурге удивительные прогрессы и не мудрено, что тебя ставят уже выше Бетховена»⁷.

Но всё же важнейшая встреча, состоявшаяся в столице, встреча, о которой так мечтал сам Балакирев – знакомство с Михаилом Ивановичем Глинкой. В отличие от многих музыкантов того времени, преклонявшихся перед зарубежной музыкой, главным кумиром для Милия Алексеевича был именно Глинка. Его музыку Балакирев слышал еще в доме Улыбышева в Нижнем Новгороде. Отношение к творчеству корифея русской музыкальной культуры хорошо демонстрируют ранние сочинения композитора: Глинке посвящены некоторые «допетербургские» опусы, например, Большая соната для фортепиано, написанная еще в Казани весной 1855 года, а также одно из первых произведений, которое Балакирев счел достойным вынести на суд публики – Фантазия на темы из оперы «Жизнь за царя».

О знакомстве двух музыкантов пишет в своих воспоминаниях сестра Глинки, Людмила Ивановна Шестакова:

«В конце 1855 года Улыбышев приехал к брату моему, в сопровождении М. А. Балакирева, отрекомендовав его как хорошего пианиста, очень любившего серьезных композиторов.

Глинка попросил Балакирева сыграть что-нибудь: он исполнил свое переложение трио из “Жизни за царя” – “Не томи, родимый”; брат слушал с большим вниманием, и после долго толковал с ним о музыке.

Когда они уходили, пригласил Милия Алекс[еевича] бывать у него чаще, и пожалел, что он не раньше приехал в Петербург, говоря, что весною уедет в Берлин к Дену учиться церковным тонам. Мне же сказал, что ему кажется, что Балакирев очень дельный музыкант.

Он по постоянному приглашению брата бывал у нас очень часто, и всякий раз по приходе должен был сыграть свою фантазию на “Трио”, о которой я уже говорила; мне она чрезвычайно нравилась. И после брат заставлял его играть и сам играл ему многое.

Так шло время до отъезда Глинки в 1856 году 25-го Апреля. Перед отъездом своим он сказал мне: “Наша Оля еще мала (это дочь моя, крестница и любимица брата, ей было тогда всего четыре года), но ежели я буду жив, никого не допущу музыкально развивать ее; ежели же умру, то дай мне слово, что ты никому не позволишь кроме Балакирева начать и окончить ее музыкальное образование; в первом Балакиреве я нашел взгляды, так близко подходящие к моим во всем, что касается музыки. Ты можешь вверить ему Олю вполне и быть покойной, что он пойдет по стопам твоего брата, и я тебе скажу, что со временем он будет второй Глинка”»⁸.

В Отделе рукописей Российской национальной библиотеки сохранились и свидетельства другой стороны этой встречи – М. А. Балакирева. В своей автобиографии, написанной предположительно в конце 1880-х годов, он указывает несколько иную дату знакомства – январь 1856 года, и так пишет о месяцах общения с Учителем:

«В январе 1856 года Балакирев познакомился с Михаилом Ивановичем Глинкой, который весьма поощрительно и сочувственно отнесся к его тогдашним композиторским опытам, из коих более замечательна была первая часть концерта (fis-moll), игранная Балакиревым публично в одном из университетских концертов 12 февраля того же года. <…> Балакирев хаживал к М. И. Глинке, показывал ему начатки своих сочинений, получал от него советы касательно оркестровки и беседовал с ним о музыке»⁹.

Более 10 лет спустя, в 1903 году, отвечая на просьбу редактора Русской музыкальной газеты Николая Федоровича Финдейзена сообщить о знакомстве с Глинкой, Балакирев делает несколько иные акценты (надо отметить, что дату первой встречи он пересматривает на более раннюю, соответствующую воспоминаниям Л. И. Шестаковой):

«Знакомство мое с ним продолжалось недолго. Меня познакомил с ним известный биограф Моцарта Улыбышев в декабре 1855 года вскоре по приезде нашем в Петербург. Глинка был ко мне приветлив, и я к нему приходил преимущественно по утрам, показывал ему тогдашние свои сочинения, в числе коих было и All[egro] из Октета (в роде Септуора¹⁰ Гуммеля), которое я и играл в своем концерте, программу коего Вы напечатали. Глинка благосклонно к ним относился, давал мне полезные советы касательно инструментовки. Так продолжалось до его отъезда в Берлин, куда он уехал 27 апреля 1856 г. и оттуда уже не возвращался»¹¹.

Встреча двух больших Художников оказалась значима не только в контексте их собственных судеб: отказавшись от блестящей карьеры пианиста-виртуоза, Балакирев посвятил свою жизнь композиции, раскрытию и воспитанию музыкальных талантов, пропаганде, исполнению и изданию сочинений русских композиторов, что отразилось на развитии музыкального искусства второй половины XIX века.