«ВСЕМ. ВСЕМ. ВСЕМ. НОВОГОДНИЙ ПРИВЕТ ИЗ ЛЕНИНГРАДА!»
По зимнему городу
Наряду с четырьмя самыми популярными достопримечательностями встречаются на новогодних фотооткрытках и другие памятные места Ленинграда. На открытку 1954 г. попала знаменитая фельтеновская решетка Летнего сада; городской вид, снятый ясным днем, дополнен в композиции изображением традиционных еловых ветвей, темного звездного неба и счастливых детей с санками.
В 1963 г. увидели свет 100.000 открыток А. Скороспехова, который вел съемку ограда Летнего сада с той же точки, с набережной Фонтанки около Прачечного моста, так что и у него на заднем плане оказываются Кировский мост и Петропавловская крепость. Через два года, уже после переименования «Ленизокомбината» в Комбинат изопродукции № 1, тот же снимок будет воспроизведен еще на 200.000 открыток, только изображение будет кадрировано несколько по‑другому, и изменится шрифт надписи.
В 1966 г. появилась самая необычная из представленных на выставке открыток (художник – К. Швец). Вытянутый по горизонтали формат разделен на две части: в правой – цветное изображение Деда Мороза с елочкой, везущего на санках мешок с подарками, в левой – черно‑белая фотография прославленной решетки, сделанная из заснеженного Летнего сада. Вышла она тиражом 150.000 экземпляров и стоила дороже обычных изданий Комбината изопродукции № 1 – 10 копеек.
В 1969 г. на новогоднее поздравление попала еще одна красивейшая ленинградская ограда – кованое растительное кружево у Михайловского сада, созданное в начале XX в. при возведении храма Воскресения Христова («Спас‑на‑крови»). Примечательно, что на открытке, выполненной фотографом Петровым и художником И. Черновым, шрифт стилизован под древнерусский – подобно тому, как напоминает об узорах в росписях старинных церквей рисунок этой ограды, созданной в эпоху модерна. Заметим, впрочем, что на снимке виден именно тот ее участок, в котором замысел архитектора А.А. Парланда оказался в советское время нарушенным. Из‑за прокладки трамвайных путей некогда единая ограда стала разорванной, часть секций была разобрана и затем установлена вдоль проезда, устроенного на территории Михайловского сада.
Не обошлось на открытках и без «штаба Революции», Смольного. Он представлен на фотографии Р.А. Мазелева (1964 г.), а также в фотомонтаже В.М. Свешникова (1961 г.), в котором вид на Смольный от Пропилей соседствует с имитацией телеграфного бланка: на штемпеле – елочка и снежинки, а на бумажных лентах – набранный текст: «Всем. Всем. Всем. Новогодний привет из Ленинграда!». Как это нередко бывало, автор использовал свою идею и в другом фотомонтаже того же года. На нем плакатного вида советские люди взирают на Кремлевскую башню и фейерверк, надпись на телеграмме гласит: «С Новым годом – первым годом выполнения новой программы КПСС!», и только штемпель по‑прежнему ленинградский.
От Смольного телеграмма перекочевала и в романтический фотомонтаж В.М. Свешникова, выпущенный в 1963 г. Ночной зимний город безлюден, тихий снег падает на набережную канала Грибоедова, освещенную яркими фонарями, и на Банковский мост с его знаменитыми крылатыми львами. Примечательно, что у львов отсутствуют фонари на головах, тогда как решетка моста имеет уже тот рисунок, который она получила в ходе реставрации 1952 г., вернувшей на мост и эти фонари. К сожалению, трудно понять, результат ли это ретуши, или же на момент съемки плафоны действительно временно отсутствовали. Открытка, видимо, пользовалась популярностью: в 1963 г. было отпечатано 100.000 экземпляров, в 1965 г. – 200.000 экземпляров.
Сходный прием – изображение на открытке обыгрывает сцену получения корреспонденции – есть и в работе 1956 г. у фотографа Р.А. Мазелева. Улыбчивая девушка‑почтальон, собирающаяся вручить письмо, стоит на фоне Площади Стачек и Нарвских триумфальных ворот: этот памятник, пострадавший во время Великой Отечественной войны, был отреставрирован как раз за несколько лет до выхода открытки.
Фигуру почтальона через 8 лет позаимствуют для фотомонтажа, посвященного Невскому проспекту, но позднее подобный сюжет встречаться не будет. Между тем, в начале XX в. к нему обращались неоднократно, в том числе и на новогодних открытках: можно вспомнить, например, рисунок Е.М. Бем «Шлем пожелания счастья! Добрые вести на новый год».
Еще один раз Нарвские ворота попали на новогоднее поздравление 13 лет спустя, в 1969 г., и тоже благодаря Р.А. Мазелеву (в соавторстве в художником И. Черновым). Теперь в кадр наряду с памятником первой трети XIX в. входит и станция метро «Нарвская», а зимний колорит придают работе дорисованные снежинки.
Дважды предстает на открытках и здание Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина – бывшая Императорская Академия художеств. Фотомонтаж И. У. Плоткина (1962 г.) несколько напоминает работы И.А. Наровлянского: фотография архитектурного сооружения и покрытой льдом Невы тоже имеет неправильные очертания (в данном случае – палитры), так же используются снимок заснеженного ельника и сплошная заливка фона.
На открытке В. Габая (1963 г.) Академия художеств находится на дальнем плане, а поэтический образ зимнего дня создается благодаря прихотливому рисунку облепленных снегом ветвей, которые занимают почти всю площадь кадра. Именно этой открытке была суждена самая успешная, с точки зрения суммарного тиража, жизнь: в 1963 г. «Ленизокомбинат» выпускает 100.000 экземпляров, на следующий год, став Комбинатом изопродукции № 1, он печатает столько же открыток (изменен только шрифт надписи), и в 1968 г. – еще 200.000 экземпляров.
Три издания выдержал и фотомонтаж И.А. Наровлянского с видом Дворцовой площади – Александровской колонной и зданием Главного штаба. Однако общее число экземпляров у него было меньшим: 50.000 в 1961 г., по 100.000 в 1962 и 1966 гг. Работа решена в той же стилистике, что и его композиции, посвященные Петропавловской крепости и Ростральным колоннам: городской пейзаж находится в четырехугольнике неправильной формы, на угол которого наложены заснеженные еловые лапы, вырезанные по контуру; на гладко залитом фоне выделяются слова поздравления.
В 1963 г. появляются две открытки А. Скороспехова – два зимних городских вида, не украшенных никакими специальными атрибутами праздника. Они очень разнятся между собой. Первый – ночной, посвященный еще одному шедевру петербургского ампира: подсвеченное здание Александринского театра увидено из сквера на площади Островского сквозь белеющие ветви; праздничную иллюминацию имитирует и начертание надписи на открытке. Второй вид менее характерен для новогодних открыток; он дневной и обращен к современной архитектуре Ленинграда. Через покрытые инеем ветки для открытки была сфотографирована башня со шпилем на новом здании Финляндского вокзала. Его открытие состоялось в 1960 г., и кто‑то из получателей открытки, живущих в других городах, вполне мог никогда еще его не видеть. Особенность открытки и в том, что изображение Финляндского вокзала, связанного с именем Ленина, несло определенную идеологическую нагрузку, тогда как все прежде рассмотренные ленинградские памятники, показанные на выставке, были ее лишены – за исключением, конечно, Смольного.
Существовала еще одна форма новогодних открыток, но встречалась она не часто – это коллаж из городских видов. В 1953 г. он представлял собой окруженное заснеженными еловыми ветками число «1954», а в цифры были вписаны различные городские достопримечательности: «1» – памятник Ленину у Финляндского вокзала, «9» – жилой дом на углу Московского проспекта и 5‑й Красноармейской улицы, «5» – Нарвские триумфальные ворота и башня Адмиралтейства, «4» – Кунсткамера. Обращают на себя внимание первые две цифры: единица сразу задает верный политический курс, а девятка являет собой еще один редкий пример интереса к современному ленинградскому зодчеству: вписанный в эту цифру дом с башней, высотная доминанта района, был построен всего лишь за три года до выхода открытки, в 1950 г.
Коллаж 1965 г., выполненный В. Улитко, ничем не напоминает о «руководящей и направляющей силе советского общества»: вместо памятника Ленину здесь памятник императору Петру I, а прочие снимки – это чередующиеся с зимними зарисовками достопримечательности Санкт‑Петербурга XVIII ‑ XIX вв. (Стрелка Васильевского острова, Зимний дворец и Александровская колонна, решетка Летнего сада). Стоит отметить, что среди показанных новогодних открыток это единственная, на которой все‑таки появляется «Медный всадник». Между тем для немногочисленных (их менее двадцати) открыток «Ленфотохудожника», которые запечатлели зимние виды города на Неве, но не имели при этом надписи «С Новым годом!», именно монумент основателю города являлся самым популярным сюжетом.